К большому для нас сожалению, наш век отнюдь не благоприятствует развитию в человеке морального мужества. Для большинства людей практическое осознание благородной идеи все еще остается делом будущего. Однако у каждого правила есть свои исключения, и физиологии, которой в будущем предназначено стать служанкой оккультных истин, также не удалось их полностью избежать. Уже появились и те, кто решительно отвергает общепризнанные по сию пору предположения. Например, некоторые физиологи уже отказываются признавать, что во всех живых существах действуют исключительно так называемые изначально "неодушевленные" вещества и только соответствующие этим веществам силы. Их аргументы были сформулированы следующим образом:
"То, что мы отрицаем возможность влияния иных сил на живые существа, объясняется исключительно ограниченностью наших чувств. И одушевленную, и неодушевленную природу мы ощущаем при помощи одних и тех же органов; а эти органы могут воспринимать проявления, имеющие место лишь в очень небольшой, ограниченной области движения. Колебания, передаваемые от фибров наших зрительных нервов к мозгу, воспринимаются нашим сознанием как ощущения света и цвета; колебания, достигающие нашего сознания через органы слуха, воспринимаются нами как звуки; всеми своими ощущениями поставляемыми нашему сознанию органами чувств, мы обязаны движению и только ему".

Так учит физическая Наука, но ведь таковы же, в общих чертах, и учения Оккультизма, сформулированные тысячи лет тому назад. Однако между этими двумя учениями есть принципиальное различие: официальная наука видит в движении просто слепую, бессознательную силу или закон; Оккультизм же, прослеживая движение до его истоков, отождествляет его со Вселенским Божеством, и называет это вечное, непрерывное движение "Великим Дыханием".

Но каким бы ограниченным ни было представление современной науки о вышеназванной Силе, оно все-таки многих заставляет задуматься, подтверждением чему является приводимая ниже фраза, сказанная великим ученым, ныне профессором физиологии Базельского Университета^3. Он говорит как настоящий оккультист: "Было бы ошибкой полагать, что, опираясь только на собственные чувства, мы сможем когда-нибудь открыть в одушевленной природе что-либо, чего нет в неодушевленной". А далее лектор добавляет, что коль скоро человек наделен "в дополнение к своим физическим чувствам еще и чувством внутренним" - восприятием, которое позволяет ему замечать состояние и феномены своего собственного сознания, - то именно "им он и должен пользоваться при изучении одушевленной природы". Поистине, утверждение это подозрительно напоминает постулаты Оккультизма. Более того, он отвергает идею о том, что все состояния и феномены сознания производят во внутреннем мире человека движение того же самого типа, что и во внешнем, и доказывает это свое отрицание тем, что некоторые такие состояния и феномены не требуют проявления в пространстве. По его утверждению, с нашей концепцией пространства связаны только те феномены, которые достигают нашего сознания через зрение и осязание, в то время как остальные ощущения, аффекты, тенденции и бесчисленное множество самых различных образов имеют протяженность во времени, но не в пространстве. Так он спрашивает:
"И где здесь найдется место для механистической теории? Мои оппоненты могут возразить, что это всего лишь нереальные образы, тогда как в действительности все эти вещи имеют пространственную протяженность. Но этот аргумент будет полностью ошибочным. Единственное, что заставляет нас верить в то, что воспринимаемые нашими чувствами объекты действительно имеют во внешнем мире пространственную протяженность, это наши предположения, основанные на данных, предоставляемых нам нашими зрительной и осязательной способностями. Однако, если принять во внимание еще и наличие у человека царства внутренних чувств, то эти предположения становятся беспочвенными и далеко не такими очевидными". Этот последний аргумент лектора - наиболее интересен для теософа.
Как говорит этот психолог современной школы Материализма: