Это становление осуществляется в конкретной исторической форме. Становящийся свободой 'народный дух' - дух, оформляемый на каждой исторической ступени своего развития в ту или иную форму государственной организации. Тем самым история развития свободы оказывается историей развития государственных форм. Прогресс в осознании необходимости осуществляется как история перехода от менее свободных форм государственного устройства к формам все более свободным.

Здесь перед нами открывается новая важная черта философии истории Гегеля. Мировую историю он понимает не только как рост сознания необходимости, но и как расширение этого сознания в народе. Прогресс свободы есть процесс ее 'демократизации'.

Мысль эта отделяет Гегеля от его предшественников. Для античных моралистов, для Спинозы, даже для Фихте и Шеллинга, свобода - удел и достижение интеллектуальной элиты. Свободны только мудрецы, философы, чье сознание поднимается до постижения необходимости, тождества свободы с необходимостью.

Напротив, для Гегеля прогресс свободы совпадет по сути с прогрессом демократизации форм государственного управления. Действительность конкретной свободы - государство (VII, 'Философия права'. С. 270), и свобода - 'идея права' (VIII, 23). Именно государство есть 'организация понятия свободы' (VIII, 273). Право, нравственность, государство, и только они одни, 'являются положительной действительностью и обеспечением свободы' (VIII, 37). Вся ценность человека, вся его духовная действительность, в том числе - духовная действительность познания, 'существует исключительно благодаря государству' (VIII, 38).

Так как государство и отечество означает 'общность наличного бытия', так как в нем субъективная воля человека подчиняется законам', то в государстве 'противоположность свободы и необходимости исчезает' (VIII, 38). Ибо разумное необходимо как субстанциальное, и мы свободны, когда мы признаем его как закон и следуем ему как субстанции нашего собственного существа. Только тогда необходимость и свобода, объективная и субъективная воля 'примиряются и образуют единое невозмутимое целое' (VIII, 38).

Однако это единство необходимости и свободы в государстве достигается только в историческом процессе. Всемирная история 'представляет собой ход развития принципа, содержание которого есть сознание свободы' (VIII, 54). Всемирная история есть 'дисциплинирование необузданной естественной воли и возвышение ее до всеобщности и до субъективной свободы' (VIII, 98).

Вся периодизация всемирной истории подчиняется у Гегеля этой идее. Различие между всемирно-историческими эпохами - только в степени широты знания о свободе. С этой, и только этой, точки зрения отличаются история древнего Востока, история античного общества, история нового времени. 'Восток знал и знает только, что один свободен, греческий и римский мир знает, что некоторые свободны, германский мир (для Гегеля - существенный и преимущественный представитель истории нового времени) знает, что все свободны' (VIII, 98).

Ничего нет легче, как доказать явную ошибочность взгляда Гегеля на столь широкое в современной ему Германии признание свободы. Не только в Германии не было действительной, реальной свободы (Гегель и не утверждает этого), но глубоко ошибочным было даже высказанное им суждение, будто в 'германском мире' все знают, что человек свободен. Для нас важно, однако, другое. Вполне ошибочное, донельзя преувеличенное, как оценка существовавшей политической ситуации и политической сознательности в современной Германии, утверждение Гегеля чрезвычайно характерно, как черта его воззрения, которая может быть условно названа чертой его утопизма. Философия истории Гегеля - не только обзор всемирной истории, но вместе и утопия. В ней выражена мысль Гегеля о том, чем должно было бы быть идеальное немецкое государство в сравнении с античным и восточным. Утверждение Гегеля - не основанная на наблюдении характеристика государственно-правового состояния Германии 20-х годов XIX в., а выражение его представления о том, куда идет развитие современного общества и что сулит ему в будущем это развитие.

Под этим углом зрения следует понимать ряд других высказываний Гегеля о 'немецком духе', немецкой истории и немецком - прусском государстве. Для Гегеля государство 'есть та духовная действительность, благодаря которой должно осуществляться самосознательное бытие духа, свобода воли как закон' (VIII, 152).