Драматическая история судебного процесса над великим итальянским астрономом и физиком Галилео Галилеем (1564-1642), вынужденным в 1633 году предстать перед судом римской инквизиции и в конце концов отречься от "коперниковой ереси", - это одна из всем известных вех в истории науки и культуры, коллизия, в результате которой, возможно, и появилась отчетливая грань между наукой и церковью, красочный рассказ, по которому до сих пор происходит самоидентификация западной цивилизации. Следствие тянулось с апреля по июнь 1633 года, а 22 июня в той же церкви, где выслушал свой смертный приговор Джордано Бруно (он был сожжен в 1600 году), почти на том же самом месте престарелый Галилей, стоя на коленях, произнес предложенный ему текст отречения. Затем до самой смерти ему пришлось жить под домашним арестом, под постоянным надзором инквизиции, с запретом делиться с кем-либо своими взглядами. Видение ученого, которого под угрозой пыток вынуждали "забыть", что Земля вращается вокруг Солнца, многим кажется тем самым моментом истины, когда Век Веры уступил Веку Разума (и мы шагнули "из эры религии и духовности в эпоху науки и материализма", по выражению Роуленда), но напоследок ясно выявил враждебность Вселенской церкви в отношении свободы мысли и самовыражения.

Однако известному канадскому журналисту и эссеисту Уэйду Роуленду (Wade Rowland) такая апология Галилея кажется надуманной. Он настаивает на правоте в историческом споре именно католической церкви и даже написал на эту тему книгу, которая так и называется - Galileo's Mistake: A New Look at the Epic Confrontation Between Galileo and the Church ("Ошибка Галилея: Новый взгляд на эпическую конфронтацию между Галилеем и церковью"). Получить представление о том, как эта книга написана, можно, прочитав первую главу на официальном сайте журналиста. Мистер Роуленд убежден, что авторы, настроенные враждебно по отношению к католической церкви, создали свою версию событий, подобно тому, как всякий победитель переписывает историю прежних войн. Они изобразили Галилея "как одинокого защитника просвещения, а церковь - как слепую деспотическую силу". Миф, например, "эффектно драматизирован в обольстительно блестящей пьесе Бертольта Брехта (1898-1956) "Жизнь Галилея" (Leben des Galilei, первая редакция 1938-1939), по которой в 1975 году был сделан знаменитый фильм. Детей в начальной школе просят написать эссе про Галилея как мученика интеллектуальной свободы", - с горечью пишет Роуленд. Но теперь, по его мнению, пришло время высказаться в защиту слабой стороны - то есть церкви, изрядно третируемой в Век Знания.

Даже с точки зрения заядлых ревизионистов тезисы Роуленда кажутся порой излишне смелыми (впрочем, для подобной смелости мысли в наш век нет никаких особенных препятствий, не то, что во времена Галилея...). Ведь в 1992 году сама церковь в лице папы Иоанна Павла II признала, что изрядно погорячилась, осуждая Галилея. Как гласили насмешливые заголовки газет в то время, Ватикан наконец-то подтвердил, что Земля действительно вращается вокруг Солнца. Однако, согласно Роуленду, такой взгляд просто низводит реальные проблемы и угрозы, вытекающие из памятного конфликта, на тривиальный уровень. А речь идет ни много ни мало как об основе природы Вселенной и о том, какая из сфер человеческой мысли - наука или вера - могут лучше постичь все это.

В центре внимания Роуленда оказывается странный случай: церковь, жестоко преследовавшая Галилея как последователя гелиоцентрической системы мира, долгое время сквозь пальцы смотрела на собственно учение Коперника. Еще за многие десятилетия до рождения Галилея Николай Коперник пришел к выводу о том, что Земля вращается вокруг Солнца, - положение, которое шло вразрез с преобладающей на тот момент геоцентрической системой мира и учением самой церкви, основанном на Священном писании, которое гласит, что Бог, создав Землю, закрепил ее в центре мира. Опасаясь дразнить клерикалов, Коперник воздержался от публикации своих революционных воззрений, и только в 1543 году, то есть в год его смерти, в Германии была издана книга "Об обращениях небесных сфер". Написанная на латыни, она очень сильно повлияла на астрономов, но оставалась практически неизвестной широкой публике. Надо отметить, что в 1582 году папа Григорий XIII ввел новый (григорианский) календарь, разработанный астрономом Клавием именно на основе гелиоцентрической модели Вселенной.

Галилей уже получил широкую известность как физик и математик к тому моменту, когда он в 1609 году сконструировал свой первый телескоп. С телескопом Галилей сделал ряд поразительных открытий, которые утвердили его во мнении об истинности коперниковского тезиса.

Первоначальная реакция на эти открытия была восторженной, и когда Галилей появился в Риме в 1611 году, чтобы похвастаться своим новым устройством, даже официальные представители церкви приветствовали его. Ободренный таким образом, Галилей в 1615 году издает свое письмо герцогине Кристине Лотарингской, в котором он утверждал (по-итальянски), что истинность учения Коперника продемонстрирована наглядно, а также что новый научный метод показал свое явное превосходство над Священным писанием в качестве ключа к тайнам вселенной. Вот характерный отрывок из этого письма (цитируется по "Еще раз о науке и религии в современном мире"): "Профессора-богословы не должны присваивать себе права регулировать своими декретами такие профессии, которые не подлежат их ведению, ибо нельзя навязывать естествоиспытателю мнения о явлениях природы... Мы проповедуем новое учение не для того, чтобы посеять смуту в умах, а для того, чтобы их просветить; не для того, чтобы разрушить науку, а чтобы ее прочно обосновать. Наши же противники называют ложным и еретическим все то, что они не могут опровергнуть. Эти ханжи делают себе щит из лицемерного религиозного рвения и унижают Священное писание, пользуясь им как орудием для достижения своих личных целей... Предписывать самим профессорам астрономии, чтобы они своими силами искали защиты против их же собственных наблюдений и выводов, как если бы все это были один обман и софистика, означало бы предъявлять к ним требования более чем невыполнимые; это было бы все равно, что приказывать им не видеть того, что они видят, не понимать того, что им понятно, и из их исследований выводить как раз обратное тому, что для них очевидно".

К тому времени, однако, настроение в церковных кругах уже переменилось. Мучительный процесс Контрреформации не способствовал проявлению терпимости по отношению к таким излишне смелым заявлениям. Своей настойчивостью и задиристостью Галилей необычайно раздражал церковь и покушался на святая святых, утверждая, "что есть единственное объяснение естественных явлений", которое базируется на наблюдениях и выводах из них, что делает все другие объяснения, включая основанные на библейском откровении, бесполезными.

Эти-то взгляды Галилея Роуленд и осуждает самым решительным образом, называя главной "ошибкой Галилея". Мистер Роуленд напоминает нам о том, что наука - отнюдь не самый надежный источник при описании вселенной и вполне может уступать в этом отношении религии. Научные наблюдения, про которые обычно думают, что они базируются на эмпирической реальности, на самом деле "пропущены сквозь слои субъективных впечатлений"; научные "факты" о природе "не существуют до истин", но "конструируются человеком". Именно поэтому и происходят периодически революции в науке, при которых один набор допущений свергается и заменяется другим. Галилей, отрицая ценность божественно вдохновенных истолкований вселенной, представлял собой великую угрозу власти церкви, и она ответила адекватно, лишив его возможности пропагандировать систему Коперника.