Dixit1. И все-таки мы можем повторить вслед за французским проповедником: "Тайна - это гибель для науки". Официальная наука со всех сторон окружена стеною неприступных, непроницаемых тайн. А почему? Да потому, что физическая наука сама себя приговорила бегать все время на одном и том же месте, подобно белке в колесе; а колесо это материя, ограниченная нашими пятью чувствами. И хотя наука абсолютно ничего не знает ни о происхождении материи, ни даже о механизме образования простой клетки, и вообще ничего не может толком объяснить, все равно она упорно продолжает считать жизнь, материю и т.д. тем, чем они на самом деле не являются. Сразу же вспоминаются слова отца Феликса, адресованные французским академикам пятьдесят лет тому назад, и с тех пор практически вошедшие в поговорку.

"Джентльмены, - сказал он, - вы упрекаете нас в том, что наши учения состоят сплошь из загадок. Но какую бы науку вы ни создали, долетев на мощных крыльях ее умопостроений ... до самых ее истоков, вы лицом к лицу столкнетесь с неведомым!"

Но теперь для того, чтобы раз и навсегда покончить с этим спорным вопросом, мы намерены доказать, что современная наука, благодаря, главным образом, физиологии, и сама уже стоит на пороге открытия универсального характера сознания; и "мечты" Эдисона, таким образом, скоро станут явью. Но перед этим мы хотели бы сперва показать, что хотя эта вера затянула уже многих людей науки, не многие из них отваживаются открыто в этом признаться, как, это сделал, например, покойный д-р Пирогов из Санкт-Петербурга в своих посмертных "Мемуарах". Эта публикация великого хирурга и патологоанатома, без сомнения, вызвала настоящий рев возмущения в стане его коллег. А как же иначе? Общественность немедленно пожелал узнать: как он, проф. Пирогов, которого она считала чуть ли не образцом европейской образованности, как он мог верить в эти предрассудки полупомешанных алхимиков?! Он, человек, который, по словам его современника, "был само воплощение точной науки и точных методов мышления; человек, который разрезал за свою жизнь сотни и тысячи человеческих органов и ориентировался во всех секретах хирургии и анатомии так же хорошо, как мы сами ориентируемся в знакомой обстановке собственной комнаты; ученый, для которого в физиологии не было тайн, и к которому более чем к кому бы то ни было из людей, Вольтер был бы вправе обратиться со своим ироническим вопросом: не нашел ли он там где-нибудь между мочевым пузырем и слепой кишкой бессмертную душу? - и этот самый Пирогов, как выяснилось после его смерти, посвятил целые главы своего литературного завещания своим научным аргументам. ..." ("Новое Время", 1877) - в пользу чего? Оказывается в пользу существования в каждом организме особой "ЖИЗНЕННОЙ СИЛЫ", не зависящей ни от каких физических, или химических процессов. Подобно Либигу (Liebig), он признавал поруганную и подзапретную идею однородности природы - Жизненный Принцип - ту самую гонимую, злосчастную телеологию, или науку о первопричине вещей, которая, если верить имперским и королевским академиям, является столь же философичной, сколь и ненаучной. Однако же его смертный грех в глазах догматической современной науки заключался в следующем: великий анатом и хирург имел дерзость заявить в своих "Мемуарах" следующее:
"У нас нет причин не допускать возможность существования организмов, наделенных такими качествами, которые бы позволяли видеть в них непосредственное воплощение вселенского разума, совершенство, недоступное нашему разуму (человеческому) ... Поскольку у нас нет никакого права утверждать, что человек есть наивысшее выражение божественной творческой мысли".

Такова основная суть ереси человека, принадлежавшего к числу самых талантливых специалистов нашего столетия в области точных наук. Его "Мемуары" ясно указывают на то, что он не только верил во Вселенское Божество, божественное Творение (или Герметическое "Божественное мышление") и Жизненный Принцип, но и изучал все это и пытался научно объяснить. Так, он настаивает на том, что Вселенскому Разуму не нужен физико-химический или механический мозг как особый передающий орган. Эту свою мысль он подкрепляет следующими наводящими на размышление словами:
"Наше мышление со всей необходимостью должно признать существование бесконечного и вечного Разума, который управляет океаном жизни. ... Мышление, в том числе и творческое, в полном соответствии с законами единства и причинности, достаточно зримо проявляется в жизни вселенной и без помощи мозговой массы. ... Направляя различные силы и элементы на формирование организмов, этот организующий жизненный принцип становится самоощущающим, самоосознающим, рациональным или индивидуальным. Вещество, направляемое этим жизненным принципом организуется в соответствии с его генеральной линией, образуя определенные типы...."