Строение внутреннего человека страница 3 - Теософия и эзотерика

X. Но если человеческое самосознание не прекращается со смертью тела, то почему из этого правила должны быть какие-то исключения?

М. Согласно фундаментальным законам духовного мира, которые неизменны, никаких исключений здесь быть не может. Однако существуют правила для тех, кто видит, и правила для тех, кто предпочитает оставаться слепым.

X. Что ж, это понятно: слепой не видит солнца и потому отрицает его существование. Но после смерти его духовное зрение все же позволит ему прозреть?

М. Не позволит. Он вообще ничего не увидит. Если на протяжении всей своей жизни он отрицал последующую жизнь, то он ее и не почувствует. Его духовное мировосприятие не развивалось при жизни, не будет оно развиваться и после смерти, поэтому он так и останется слепым. Однако утверждая обязательность прозрения, вы, вероятно, имеете в виду совсем не то, что я. Вы говорите о духе Духа, о пламени Пламени, т.е. об Атме, и при этом путаете это понятие с понятием человеческой души Манасом. ... Вы меня не поняли, попробую высказаться яснее. Суть вашего вопроса сводится к следующему - возможна ли полная потеря самосознания и самоощущения после смерти, например, в случае с убежденным материалистом? Не так ли? И я отвечаю: такое возможно. Будучи полностью уверенной в истинности нашей Эзотерической Доктрины, трактующей период после смерти, или вернее - интервал между двумя жизнями, или рождениями, как преходящее состояние, я утверждаю: независимо от того, длится ли этот перерыв между двумя актами иллюзорной драмы жизни один год, или миллион лет, это посмертное состояние, без какого бы то ни было нарушения фундаментального закона, может считаться состоянием человека, находящегося в смертельном обмороке.

X. Но как такое возможно, ведь вы сами только что говорили о невозможности каких бы то ни было исключений в фундаментальных законах?

М. Я и сейчас это повторяю: исключений нет. Однако духовный закон непрерывности применим только к действительно реальным вещам. Тому, кто прочел и понял Мандукья Упанишад и Веданта-Сара, все это совершенно ясно. Скажу даже больше: достаточно уяснить, что мы подразумеваем под Буддхи и двойственностью Манаса, чтобы понять, почему материалист вполне может лишиться своего самоосознания после смерти: да потому что Манас - в низшем своем аспекте - является вместилищем земного разума, и следовательно, может иметь только то восприятие Вселенной, которое основывается на доказательствах этого разума, но никак не на нашем духовном видении. Наша Эзотерическая Школа учит, что между Буддхи и Манасом (они же - Ишвара и Праджна5) разница не больше, чем между лесом и его деревьями, озером и его водами. Так гласит Мандукья. Одно или сотни деревьев погибло от недостатка жизненных соков, или же вырваны с корнем - лес при этом остается лесом. Разрушение личности - одной из многих, создаваемых человеком в течение многих жизней (своего рода смерть после смерти), не в состоянии вызвать ни малейшего изменения в Духовном Эго, оно попрежнему останется все тем же ЭГО. Просто, вместо блаженства Девачана, оно немедленно воплощается вновь.

X. Насколько я понимаю, Эго-Буддхи ассоциируется здесь с лесом, а личностный разум - с деревьями. Но если Буддхи - бессмертна, то как же может подобное, т.е. Манас-тайджас^6, полностью утратить свое сознание вплоть до нового воплощения? Я не могу этого понять.

М. Вы не можете это понять, потому что смешиваете абстрактное представление о целом со случайными изменениями его формы; и еще потому, что вы путаете Манас-тайджаси - человеческую душу, озаренную светом Буддхи, с нею же, но имеющей животную природу. Не забывайте, что если Буддхи действительно бессмертна, то о Манасе этого сказать никак нельзя, и уж тем более нельзя сказать этого о тайджаси, которое является всего лишь его свойством, признаком. Посмертное сознание или Манас-тайджаси не может существовать в отрыве от Буддхи, божественной души, поскольку первый его компонент (Манас) в своем низшем аспекте являет собой качественный атрибут низшей, земной личности; а второй компонент (тайджаси) - идентичен первому; это все тот же Манас, но только просветленный сиянием Буддхи. Буддхи же осталась бы безличным духом, если бы не обнаруживала, заимствуя, в человеческой душе элемент, который обусловливает и превращает ее в этой иллюзорной Вселенной в как бы нечто отдельное от мировой души в течение всего периода цикла воплощений. Иными словами, сочетание Буддхи-Манас никогда не умирает и не теряет своего сложного самосознания, которое существует в Вечности; не утрачивает и памяти о своих предыдущих инкарнациях, в которых ее духовная и животная душа были тесно связаны между собой. Однако в случае с материалистом, человеческая душа которого не только ничего не получает от божественной души, но даже отказывается признавать само существование последней, - все не так. К свойствам и качествам человеческой души эта аксиома (о бессмертии) едва ли применима, поскольку в этом случае нам пришлось бы признать, что если ваша божественная душа бессмертна, то бессмертным должен быть и румянец на ваших щеках; но этот румянец, как и тайджаси, духовное излучение, - явление преходящее.