I страница 2 - Теософия и эзотерика

Появление каждого поколения, т. е. именно этих конкретных индивидов, представляло собой результат случайного выбора из огромного множества потенциально возможных, так сказать, 'виртуальных' индивидов, так что общее число всех живших когда-либо на нашей планете составляет непостижимо малую часть по отношению ко всем не рожденным. 'Капля в океане' - весьма бледный образ этой исчезающей малости! Выиграть в столь фантастической лотерее представляется мне попросту невозможным. 'Если бы каждый из нас в отдельности оценил вероятность браков наших достаточно далеких предков, - пишет Б.Оливер, - то пришел бы к заключению, что появление каждого из нас - событие совершенно невероятное'4. Вот именно! В этом все дело.

Стало едва ли не аксиомой считать факт своего рождения результатом исключительно везения, счастливой случайности. Бытие в этом мире воспринимается 'не как нечто необходимое и естественное:, но как редчайший, ничем не обусловленный дар редчайшего, ничем не обусловленного случая'5. 'Я понимаю, - писал Паскаль, - что меня могло и не быть, мое 'я' - в способности мыслить, но я мыслящий не появился бы на свет, если бы мою мать убили до того, как я стал одушевленным существом. Значит, я не необходим, равно как не вечен и не бесконечен'6. Итак, понимание своего рождения как события случайного недвусмысленно истолковывается в качестве свидетельства своей смертности. Случаен - значит, конечен, преходящ. Смертный приговор вынесен, однако, чересчур поспешно.

Паскаль упускает из виду одну маленькую деталь: для того, чтобы мою мать (а равно и отца) могли убить, они, в свою очередь должны были родиться (не так ли?). А для этого должны были родиться и встретиться их родители, а также родители их родителей и т. д., т. е. должна была реализоваться бесконечная цепочка рождений и браков моих предков, в которой никто не должен был умереть (по крайней мере, до произведения потомства), так как в противном случае 'я мыслящий не появился бы на свет'. Но вероятность осуществления этой цепочки или даже ее фрагмента сколь угодно близка к нулю. Это в корне меняет дело! Случайность случайности рознь. Никому не придет в голову считать чем-то сверхъестественным выигрыш (разумеется, случайный) автомобиля в лотерее, однако ни один здравомыслящий человек не признает хоть сколько-нибудь реальной возможность, допустим, десятикратного повторения такого выигрыша. И, тем не менее, обращаясь вновь к факту нашего рождения, каждый из нас, по-видимому, должен считать, что он выиграл в этой 'почти невыигрышной лотерее'7. Это, по меньшей мере, странно.

Таким образом, при ближайшем рассмотрении оказывается, что мое рождение - событие вовсе не такое уж случайное, как это принято считать. Оно слишком невероятно, чтобы быть случайным, а значит, каким-то парадоксальным образом необходимо8. Естественно ожидать, что выяснение природы этой, по-видимому, еще не познанной необходимости сможет пролить новый свет и на проблему смерти и бессмертия, ибо рождение и смерть суть звенья единого жизненного процесса.

Итак, ариадниной нитью, с помощью которой мы надеемся найти выход из лабиринта смерти, будет служить цепочка рождений и браков наших предков. Взяв достаточно большое число звеньев этой цепочки, мы неожиданно получаем чрезвычайно обнадеживающий результат: 'появление каждого из нас - событие совершенно невероятное'. Очевидно, что источник, зародыш этого невероятия должен быть заключен уже в 'элементарном звене' цепочки - жизненном цикле какой-либо одной родительской пары (например, отца и матери), ибо ему просто неоткуда больше взяться. Действительно, достаточно спросить, какова вероятность моего появления от моих родителей? Ответ ошеломляющ: один шанс приблизительно на сто триллионов (100 000 000 000 000 !) - таково число возможных генных комбинаций родительских половых клеток.

Как видим, наше появление на свет - достаточно невероятно уже на самом последнем шаге, так что, оставив в покое на время наших далеких предков, всецело сосредоточимся на конечном звене цепочки.