Тут слышим входную дверь ключом открывают. Входит Надя с сумками. В сумках хлеб, продукты. Соседка посмотрела на меня и засобиралась уходить. Вижу" не поверила она мне...
Через час сижу в своей комнате и слышу, вроде как тихонько поет кто-то. Подошла к двери, прислушалась и обомлела: песни-то отпевальные. Решилась я выйти на кухню, смотрю, опять все стоит на столе, как и раньше. Свечи трещат, а Надя в черном платке по книге отпевает.

Я уже говорила, что боюсь свою молодую соседку. А тут, увидев такое, и задом, задом - и опять в свою комнату.

Потом у дверей своих обнаружила землю, видно, Надя с отпевания покойника принесла.

Ночью вижу сон. Идут трое: муж, свекровь, дочь (все они покойные). Муж подходит ко мне и говорит:

- Машенька, собирайся к нам. А я ему в ответ:
- Нет, я не хочу, пожить мне еще хочется. Свекровь головой качает, руку поднимает и говорит:
- А ты погляди туда, видишь, как она хлопочет, даже ночью не спит, а у твоей кровати стоит. Я спрашиваю:
- Кто? Где? - и просыпаюсь.

Вижу, перед моей кроватью стоит Надя со свечой и что-то шепчет, но так тихо, что еле слышно. Я замахала:

- Иди, Надя, в свою комнату, как ты зашла? Я что, не закрывалась?

Она молча ушла, ни слова вслух не сказала. И от этого мне еще страшней стало, ведь не в ее характере молчать. Значит, что-то соблюдает.

Встала я, закрыла за ней дверь на щеколду, поворачиваюсь, а на моей кровати сидит женщина - точь в точь я. И рубаха такая же и косицы седые. Как мое отражение. Я помню, моя бабушка, когда еще живая была, рассказывала мне о двойниках. Кто своего двойника увидит, тот не жилец на свете. А самое главное, с ним нельзя заговаривать, а то в тот же миг преставишься.

Стою я и гляжу на своего двойника. А она на меня, да так жалостно, скорбно. И потекли у меня слезы. Словно облако колыхнулось и поплыло ко мне. Остановилось рядышком, напротив меня и ждет, что я заговорю. А я крепко помню бабушкины слова. Молчу. И только слезы ручьем по щекам текут. Медленно подняла она руки и тыльной стороной обтерла мне слезы. Я бух ей в ноги, а в уме только одно: жить хочу, жить, голубушка, жить хочу. И кивнуло мне мое отражение, вроде, знаю, поняла, не волнуйся. Повернулась к той стене, через которую от меня Надя жила, и прошла сквозь нее. Слышу вскрик, это Надя вскрикнула. Я ползком до кровати. Лежу, трясусь от пережитого страха. Не знаю, как и уснула. И вижу опять своих троих, уходят они от меня в сторону, а я им вдогонку кричу:

- Что же вы говорили, что меня заберете, а сами уходите?

Дочь головку ко мне повернула и отвечает:

- Теперь через шесть лет придем. Господь тебя пожалел. Они ушли.

Днем стало известно, что Надя умерла, а ведь ей всего-то 33 года было. Врачи сказали, что от разрыва сердца она умерла.

Я никогда ничего не рассказывала, все равно мне бы не поверили.
Ваши книги мне подарила моя знакомая, сильно хвалила, что благодаря им вылечила свою болезнь. Я тоже по ним лечусь. И знаете, слава Богу, помогает.

У меня словно новый друг появился, умный и надежный. Читаю в книгах и всякие происшествия. И вот сама решила свою историю написать. Пусть люди знают, что и такое бывает.

А Вам, Наталья Ивановна, от меня низкий поклон и долгие годы. Вы очень всем нам нужны. Мария Соломоновна, г. Москва".


Оберег от смертной порчи

Новое белое полотенце отнесите в церковь в пятницу. А в субботу подайте трем людям милостыню. Возьмите три горсти золы, добытой накануне. Посыпьте ею дорожки около своей квартиры или дома со словами:

И как истинно, что Иисус Христос воскрес. Пока эта зола золотом не станет, Травой не возрастет, соломой не завянет. До тех пор врагам меня не сгубить, И никакой порчей ярою не убить. Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь.