Рорти предупреждает, что осознание того что у здания нет естественных фундаментов, что философия представляет собой 'языковую игру', - не повод для нигилистических выводов и отчаяния; философия может быть вполне жизнеспособной и процветающей областью культуры, если без гносеологических претензий будет работать просто как 'жанр литературы' или 'литературной критики', т.е. не скованного жесткими академическими канонами, пользующегося метафорическим поэтическим языком повествования. В этом случае вместо логики и гносеологии будет 'заинтересованный разговор', а вместо теоретического согласия по поводу того, что считать истинным, - 'солидарность' несоизмеримых и не редуцируемых верований.

Другая тема, помимо роли аналитической философии, немало волновавшая Ричарда Рорти - это философия сознания. В 1952 году Рорти опубликовал статью 'Проблема духовного и телесного, приватность и категории". Написанная в аналитической манере, статья преследовала полемическую цель: показать уязвимость получивших к тому времени популярность антидуалистических стратегий объяснения сознания - бихеворизма, редуктивного материализма и др. Уязвимость виделась не столько в дефектах аргументации, сколько в сохранении категории 'сознания', в принятии словосочетания 'духовное-телесное' за подлинную проблему и в попытках решать ее. Вывод был категоричен: проблема должна не решаться, а устраняться. Вопрос нужно ставить не о редукции языка психологии к языку физики, как это предлагали неопозитивисты, и не в тождестве высказываний о ментальноми высказываниям о физическом, как это предложили теоретики тождества, а о сознании как о не существующей сущности.

Главным у Рорти фигурировал историцистский аргумент: ментальная онтология столь же архаична, как и онтология средневекового человека объяснявшего, например, психическую болезнь воздействием 'ведьм' и 'нечистых сил'. Ментальные термины, с помощью обозначается некоторое Х или 'сознание', такие, как верования, желания, боль, радость и др., - это пережитки устаревшего языка. Подобно тому как 'язык ведьм' был заменен языком современной медицины, язык алхимии - химией, астрологии - астрономией, менталистский язык со временем будет заменен языком науки. По мнению Рорти появление в лексиконе философии понятий: 'духовная и телесная субстанции', 'сознание', 'интеракция', 'репрезентация', 'интуиция', 'непосредственно данное сознанию' - следствие исторических случайностей, изобретенной однажды 'языковой игры'. Игра пришлась по вкусу интелектуалам, склонным к философии, и они увлеклись совершенствованием правил игры, придумывая и разнообразя ее технический жаргон. То обстоятельство, что в нее продолжают играть современные интеллектуалы, - результат косности академических традиций.

Сказанное выше об основных направлениях философской деятельности Ричарда Рорти позволяет судить о нем как представителе довольно редкого типа мыслителей метафилософского толка, и при этом отчетливо выраженной деконструктивистской направленности. Несмотря на то, что конструктивные зерна в его трудах приходится искать среди обломков разрушительной работы, влияние и ценность его деятельности для развития философской мысли трудно переоценить. И его заслуга видится не в том, он вызвал у кого-то растерянность и неуверенность в задачах философии, а в том, что предложенный им провокативный образ философии побудил философов рационалистов продумывать заново посылки, искать контраргументы, обновлять свой арсенал, что, в конечном счете, служит для осуществления новых конструктивных задач.