Интерес к фикционализму отмечен и у Ф. А. Асмуса, который отклонял его как метафизическую философию, но продуктивную постановку вопроса видел в попытках понять роль "вымысла" в художественном творчестве. Определенное внимание к "философии как-если-бы" было у К.С. Баркадзе. Но в целом данный аспект истории марксистской мысли в нашей стране еще требует прояснения.

Более серьезное в философском смысле проявление фикционализма в ткани философских размышлений, связанных с познанием и наукой можно встретить в среде русской профессиональной и академической философии."Мнимости в геометрии" П.А. Флоренского были созданы в обстановке дискуссий о познавательной сущности фикций и их онтологической достоверности.

С еще большим основанием к русскому фикционализму относится И.И. Лапшин. Свои воззрения на сей счет он развил в труде "Законы мышления и формы мышления" (СПб, 1906), а затем в серии публикаций, посвященных вопросам научного и художественного творчества. Лапшин разработал проблему фикций преимущественно в гносеологическом плане. Ему принадлежит обладающее определенной ценностью определение фикции, их классификация и отношение к научным понятиям.

Важным представителем фикционалистской точки зрения на сущность научного познания и его теоретической структуры был Г. Флоровский. Флоровский в своей работе "К обоснованию логического релятивизма" подвергает логико-методологической критике серьезность и структуру научного опыта (эксперимента), направленную на установление его условной, фиктивной природы. По Флоровскому, теория лишь в аспекте "как если бы" объясняет действительность, оставляя в стороне вопросы достоверности и объективной значимости знания.

Глубокий и устойчивый интерес был у Г.Г. Шпета к проблеме "как если бы", позволивший ему сделать весьма существенные разъяснения в отношении "онтической" структуры знания. Этот интерес не являлся специфической чертой собственно воззрений Шпета, но имел мотивировку в феноменологии Э. Гуссерля, где принцип "как если бы" имеет фундаментальное значение. Поэтому русская феноменологическая школа оказалась руслом, в котором разрабатывалась проблема природы фикций.

Есть еще одна линия в русском фикционализме - "естественно-научная". Многие русские натуралисты и представители точного логико-математического знания стояли на позициях признания продуктивной роли "полезных фикций", которые "подобно лесам возводятся около здания и немедленно убираются прочь по окончании работ". В этом смысле заинтересованно отнесся к фикционализму известный русский логик С.И. Поварнин. Отдавал ему дань и философски обосновывал биолог А. Любищев, продолжал уже в наши дни давнюю традицию русской науки, отдавшей дань увлечения позитивизму в его фикционалистской редакции.