Выражение "Philosophia Perennis" - "Вечная Философия" - ввел в обращение Лейбниц. Это метафизика, признающая божественную Реальность субстанциональной для мира вещей, жизней и умов, а также психология, обнаруживающая в душе что-то схожее или даже идентичное с Божественной Реальностью; этика, видящая конечную цель человека в знании имманентной и трансцендентной первоосновы бытия.

Идея первоосновы всего бытия универсальна и существует с незапамятных времен. Начала Вечной Философии можно найти среди традиционных знаний у первобытных народов по всему миру, а полностью развитые ее формы есть в каждой из высокоразвитых религий. Одна из версий этого Наивысшего Общего Фактора во всех предшествовавших и последующих теологиях была зафиксирована письменно более 25 столетий тому назад, и с тех пор все религиозные традиции снова и снова обращались к этой неистощимой теме со своих собственных позиций на всех основных языках Азии и Европы...

Знание - это функция бытия. Когда есть изменение в бытии знающего, есть и соответствующее изменение в природе и мере познания. Например, бытие ребенка за счет роста и воспитания трансформируется в бытие взрослого человека; среди результатов этой трансформации - революционная перемена в способе познания, в количестве и характере познанного. Как только индивидуальность выросла, ее знание становится более концептуальным и систематичным по форме, неизмеримо увеличивается в утилитарном содержании. Однако эти приобретения сопровождаются определенным ухудшением качества непосредственного восприятия, притуплением и потерей интуиции.

Но не одни лишь изменения в физиологическом или интеллектуальном бытии познающего оказывают воздействие на его знание. То, что мы знаем, зависит также от того, чем мы, как нравственные существа, хотим стать по собственному выбору. "Практика, - по словам Уильяма Джеймса, - может изменить наш теоретический горизонт, причем двояко: она может вести в новые миры, а может придавать новые возможности. Знание, которого мы никогда бы не обрели, оставаясь такими, какие мы есть, будет обретено за счет каких-то высших способностей и высшей жизни, которых можно достичь нравственно". В более сжатой форме о том же сказано: "Блаженны чистые сердцем, ибо Бога узрят".

...Вечная Философия занимается преимущественно единой Божественной Реальностью, субстанциональной для многопланового мира вещей, жизней и умов. Однако природа этой единой Реальности такова, что постичь ее прямо и непосредственно не дано никому, кроме тех, кто выбрал для себя соблюдение определенных условий - стать любящими, чистыми сердцем и "нищими духом". Почему должно быть так? Мы не знаем. Это просто один из фактов, которые нам следует принять, независимо от того, нравятся они нам или не нравятся и насколько неправдоподобными или неприятными могут они выглядеть. Ничто в нашем повседневном опыте не дает нам оснований предположить, что вода состоит из водорода и кислорода, однако, когда мы проделываем с водой определенные манипуляции, природа составляющих ее элементов становится явственной.

Точно так же ничто в нашем повседневном опыте не дает нам веских оснований предполагать, что ум в средней степени одаренного человека имеет одной из своих составляющих что-то схожее или идентичное с той Реальностью, которая субстанциональна для многомерного мира; однако когда этот ум подвергается определенному серьезному воздействию, божественная стихия, из которой он, по крайней мере частично, состоит, становится явственной, причем не только для самого этого ума, но и - через свое отражение во внешнем поведении - для умов других. Лишь в физических экспериментах мы можем обнаружить сокровенную природу материи и ее потенциальные возможности. И только в психологических и моральных экспериментах - сокровенную природу ума и его потенциальные возможности. В обычных обстоятельствах жизни среднего человека эти возможности ума остаются латентными, непроявленными. Если мы захотим реализовать их, нужно будет выполнить определенные условия и подчиниться определенным правилам, действенность которых доказана эмпирически. - то же касается немногих профессиональных философов и писателей, то нет никаких доказательств того, что они делали что-либо значительное по соблюдению условий, необходимых для обретения непосредственного духовного знания.