|
Принято считать, что в советский период русская философия не имела никаких перспектив для своего развития. Поэтому ее "возрождение" обычно связывается с "обретением утерянного", т.е. возвратом духовного наследия русской эмиграции, сохранившей, якобы, всю мощь и силу "аутентичной российской философской традиции".Философия русской эмиграции представляет собой религиозно-идеологическую архаику, отражающую исключительно духовные запросы ее создателей, а не философии в ее современных трансформациях. Она целиком была устремлена в прошлое и жила воспоминаниями. Самым захватывающим было - воспоминание о мистических прозрениях, богоискательстве. Неудивительно, что со временем она вообще слилась с богословием, утратив всякое позитивное философское содержание.
В СССР положение русской философии, при всем давлении официальной идеологии, никогда не достигало критического накала. У нее были две "отдушины", которые оберегали ее от воздействия "диалектического материализма". Первая - это передовая наука, жаждавшая союза с подлинной философией и стимулировавшая ее развитие. Вторая - классическая русская литература, предельно насыщенная антропологизмом, экзестенциальным постижением действительности. На их почве и произрастала русская "апокрифическая философия", всеми корнями уходившая в глубины национальной ментальности, в плодоносные слои отечественного любомудрия. При этом особое место заняли такие направления, как философская антропология и космизм, благодаря которым русская философия советского периода сохранила приоритетное положение в современной интеллектуальной жизни человечества.
Но, разумеется, дело не исчерпывается только этими направлениями. Как показывают новейшие исследования, в советский период сложились и другие идейные течения, разрушающие ложное представление о "перерыве" в развитии русской философии. Прежде всего это касается философии языка и культурологии. Первое направление представлено имяславческим онтологизмом А.Ф. Лосева и "новым реализмом" Ю.С. Степанова, второе - семиотической теорией культуры Ю.М. Лотмана и М.К. Петрова.
а) Философия языка. Если Лосев, следуя традициям афонского имяславчества, придерживался номиналистической трактовки языка, то Степанов в основном примыкал к линии классического реализма, восходящей к Аристотелю.
В мировоззрении философа Лосева, по его собственным словам, синтезировались "античный космос с его конечным пространством и Эйнштейн, схоластика и неокантианство, монастырь и брак, утончение западного субъективизма с его математической и музыкальной стихией и восточный паламитский онтологизм". Однако все это перекрывалось влиянием имяславчества, возникшего на Афоне в начале ХХ в.
Своеобразие его состояло в том, что в нем проросли идеи средневекового номинализма, представлявшие опасность для церкви своим уклоном в сторону лингвистического (языкового) пантеизма. Согласно воззрениям имяславцев, "имя, выражая сущность предмета, не может быть отнятым от него: с отнятием имени предмет теряет свое значение"". Прилагая эту формулу к Иисусовой молитве, они доказывали, что Сын Божий находится всем своим бытием в имени своем "Иисус Христос". Таким образом, выходило, что имя Господа есть сам Бог. Движение имяславчества вызвало резкое недовольство официальной церкви. Многие монахи подверглись преследованиям, а само учение оказалось под запретом. Зато оно привлекло внимание таких видных представителей философии "русского духовного ренессанса"", как Булгаков и Флоренский, немало размышлявших над имяславческими проблемами.