Это было уже очень давно... В Сиднее неизвестные грабители похитили сумку с золотыми и серебряными монетами. Фактический убыток в результате кражи не превышал двухсот долларов, но воры сурово обошлись с подвернувшимся, на свою беду, констеблем, и тот скончался от ран.
Полиция Сиднея желала немедленно отомстить за смерть сотрудника, и когда подвернулся некий Джозеф Самуэльс, человек с плохой репутацией, у которого в карманах оказалось несколько исчезнувших монет, ему тут же пришили убийство констебля.
Не помогло парню и то, что он представил нескольких свидетелей, подтвердивших, что Самуэльс выиграл монеты в одном из игорных притонов. И даже то, что нашлось множество других свидетелей, утверждавших, что Джозеф в момент кражи был пьян и находился на расстоянии нескольких миль от места преступления.
Джозефа Самуэльса все же вынудили признаться в соучастии в грабеже, и суд тут же обвинил его в убийстве на основании косвенных улик. Самуэльс был приговорен к смертной казни через повешение.
Другой подозреваемый в совершении грабежа, Айзек Симондс, все еще находился под следствием, поскольку полиции не удавалось вытянуть из него какие-либо признания. Чтобы заставить его заговорить, начальник полиции распорядился доставить Симондса к месту казни его партнера по преступлению.
Утром в день казни Самуэльс, стоя на повозке рядом с виселицей, произнес небольшую речь. Он повторил свое признание в соучастии в грабеже, но отрицал причастность к убийству констебля. На самом же деле, сказал Самуэльс спокойно и без горечи, настоящий убийца находится в толпе. Он доставлен сюда под охраной полиции посмотреть на казнь.
При упоминании своего имени Симондс принялся кричать, пытаясь заглушить слова смертника в повозке. Но Самуэльс продолжал рассказывать о том, что произошло, завязывая узел подозрений вокруг шеи орущего и раскрасневшегося Симондса.
Когда Самуэльс начал свой рассказ, стража уже накинула петлю ему на шею. Во время его рассказа по толпе прошел легкий шумок, вскоре переросший в ропот и в конце концов превратившийся в рев с требованием освободить Самуэльса и судить Симондса. Собравшиеся зрители подались вперед, по-видимому, стремясь освободить обреченного, но стражник хлестнул лошадей, и повозка выскочила из-под ног Самуэльса. Он поболтался в петле с секунду, но веревка лопнула, и Самуэльс упал на землю лицом вниз.
Стража построилась в каре, чтобы сдержать толпу, в то время как палач готовил новую веревку. Самуэльса, в полуобмороке после первого страшного испытания, опять поместили в повозку - на этот раз он сидел на бочке, поскольку стоять уже не мог. Начальник полиции опять дал знак, и повозка снова вырвалась из-под ног несчастного. Толпа с ужасом наблюдала за происходящим: веревка стала расплетаться прядь за прядью до тех пор, пока ноги Самуэльса не коснулись земли, и он получил достаточную опору, чтобы не задохнуться.
Толпа заревела:
Но начальник полиции не пожелал путать плохую работу с божьим промыслом. Он приказал солдатам надеть новую веревку на шею Самуэльса, и приговоренный в третий раз полетел вниз. На этот раз веревка лопнула у него над головой.
Солдат ослабил петлю, чтобы дать Самуэльсу отдышаться. Встревоженный начальник полиции вскочил на коня и во весь дух помчался к губернатору доложить о невероятных событиях, разыгравшихся во время казни.
Губернатор тут же издал приказ о помиловании, но потребовалось еще некоторое время, прежде чем до Самуэльса дошло, что происходит вокруг. По словам очевидцев, он был растерян и немного помешался, поскольку сначала не понимал, что получил прощение.
После того как главный герой этой уникальной драмы был уведен со сцены, подозрительный начальник полиции принялся осматривать веревки, которые сыграли такую удивительную роль в этом деле. Не попортили ли их заранее?
Нет, с веревками все было в порядке. Последняя была совершенно новая и позже выдержала многократные испытания на разрыв с падающим грузом весом около 200 килограммов. Даже тогда, когда порвались две пряди, последняя продолжала удерживать полный вес.
Согласно записи по данному делу, Айзек Симондс был позднее осужден и повешен за убийство констебля.
Однако Джозеф Самуэльс был не единственный, кому удалось чудом выбраться из петли.
Когда Джону Ли предъявили обвинение в зверском убийстве старой женщины, суд приговорил его к смертной казни через повешение, которая должна была состояться в Экзетере.
Хмурым холодным ветреным утром 23 февраля 1895 года Ли повели на эшафот.
Собралось около сотни зрителей. Палач-профессионал тщательно проверил исправность узлов своего зловещего механизма. Веревку распрямили и смазали маслом; петли люка также смазали; спусковой механизм, освобождавший створки люка, внимательно осмотрели.
Ветер трепал тюремное платье Ли, когда он, спотыкаясь, поднимался по ступеням. Ли пробормотал, что озяб, но стража не обратила на жалобу никакого внимания - ему оставалось недолго мерзнуть. С крепко связанными за спиной руками Ли ступил на люк и остановился в центре.
По сигналу палач выдернул чеку, удерживавшую створки люка. Но... ничего не произошло.
Ли беспомощно стоял, наклонив вперед закрытую мешком голову, и ожидал падения. Палач суетливо полез под конструкцию виселицы, чтобы выяснить, в чем дело. Чека, как ей и полагалось, вошла в соответствующее углубление, но створки люка, на которых стоял Ли, даже не дрогнули.
Один из стражников взял Ли под руку и отвел в сторону, в то время как палач вновь подготовил механизм к действию и стал проверять люк. Когда он выдернул чеку, створки тут же упали вниз.
Приговоренного снова поставили на место. Опять выдернули чеку, и снова люк не шелохнулся. По дрожащей от холода толпе прошел ропот. Зрители заволновались. Представители властей забеспокоились, понимая, что надо что-то предпринять, и незамедлительно. Исправность люка решил проверить сам начальник тюрьмы. Он ступил на него, поддерживаемый стражниками, стоявшими на платформе. Люк сработал мгновенно, и начальник тюрьмы повис на руках у стражников.
А Джона Ли увели пока в камеру, где он пребывал некоторое время в недоумении, не догадываясь о причинах отсрочки казни, поскольку ничего не видел. По сигналу начальника тюрьмы его снова вывели на помост виселицы. Третий и четвертый раз выдернули чеку, но створки люка ни разу не двинулись с места.
Начальника тюрьмы прошиб обильный пот. Впрочем, палача и стражу тоже. Как они признавались позднее, чувствовали они себя ужасно неловко, бросая вызов силе, которую ощущали, но не могли видеть. Когда Джона Ли не было, створки люка срабатывали превосходно, но как только он вставал на свое место, люк как будто опровергал закон тяготения. Почему?
Шериф принял решение приостановить казнь и направил рапорт вышестоящему начальству. Доложили министру внутренних дел. Состоялись дебаты в парламенте. Наконец смертный приговор Джону Ли был заменен пожизненным заключением.
Но и этот приговор был смягчен, и вскоре Джон Ли вышел на свободу.
Хотя орудие смерти после этого случая подвергли длительной детальной проверке, объяснения, почему не срабатывал люк, когда на нем стоял Джон Ли с петлей на шее, так и не было найдено.
Может быть, ответ знал сам Ли, который спустя много лет сказал журналистам: "У меня всегда было такое чувство, что я получал помощь от некой силы, более могущественной, чем сама сила тяжести!"
