Как-то раз он отказался сниматься в самурайских доспехах. Он рассматривал доспехи, и ему было грустно. Фотограф спросил, понимает ли он символы и гербы на костюме. "Слишком хорошо", - сказал он, отворачиваясь. - "Лучше поставь какую-нибудь музыку, что-нибудь энергичное." На слове "энергичное" он сделал ударение, прорезался почти стереотипный азиатский акцент. Выбрал он Вагнера и работал перед камерой так, что окружающие затаили дыхание.

Это человек, который заставляет задать невероятный, но необходимый вопрос. Что делает Кэри Хироюки Тагаву таким, каков он есть? Он родился в Японии. Его родители - японцы. Отец работал на военной базе США и переехал с Гавайев, а мать - актриса из Токио. Дитя армии - как только отца переводили на новую базу, Кэри тоже должен был ехать. Когда папу послали в Штаты, Кэри оставил любящую семью в стране восходящего солнца, чтобы на своей шкуре испытать расизм и смуту в стране свободы.

"Мы переехали в Форт Брэг в северной Каролине, и вот там я на деле получил первый урок, как пользоваться искусством боя. Очень сложно было быть японцем и жить на юге в 50-х годах. Вот когда я впервые познал необходимость боевых искусств - как способ выжить." Хочешь жить - надо драться. Да, в детстве он изучал кендо, но детство слишком быстро закончилось. С деревенскими парнями, которые задирали его, Тагава предпочитал воевать не кулаками, а рассудком - смешно было бы ожидать, что он сможет их победить в честном бою. Да и кто говорит о честном бое? В двадцать один год Кэри принялся изучать карате в университете Южной Калифорнии. Спустя несколько лет он уедет в Японию, чтобы продолжать обучение у Накаямы-сэнсея. Учеба будет традиционно жестокой, иногда даже слишком.

"Мы тренировались по шесть часов дважды в день. Ката были ключом ко всему, что мы делали. Мы делали ката, пока не валились с ног. Кумите всегда шли по высшему разряду. И белые пояса дрались с черными. Дрались в полном контакте, хотя и не в полную силу. И конечно, тогда у нас не было ни перчаток, ни щитков. О японских техниках я могу сказать только одно - там не обращают внимание на личное. Скорее, это отказ от всего личного. Так что, если беспокоишься о собственной безопасности, ничего не получится. Японцы беспокоятся о выполнении обязательств. В Японии каждый обязан сделать то, что он делает. От президентов крупных компаний до парня, который подбирает окурки на железнодорожной станции. Они обязаны изо всех сил постараться и сделать то, что делают. Дисциплина - это обязанность, центр - это обязанность, тренировка - это обязанность. И не только учащиеся должны выполнять свои обязательства, точно так же это должны делать учителя. В большинстве додзе на Западе этого не увидишь." Потом начались проблемы. Школа хотела, чтобы ее учеников воспринимали сильнейшими людьми в мире, и они были сильнейшими - на кулаках. А один из сильнейших учеников хотел странного.

"Я спросил мастера Накаяму о медитации, он ответил: "Ты еще молод, иди сражайся. Будешь медитировать, когда постареешь." Мне было недостаточно этого ответа, хотя исходил он от одного из двух наивысших мастеров шотокан карате. Но он заставил меня остановиться и задуматься - чего же я ищу. Я знал, что благодаря боевым искусствам я обрел глубочайший внутренний покой. И этот покой я захотел исследовать." Тагава поблагодарил учителей за уроки, упаковал вещи и оставил команду и додзе, чтобы перейти на другой уровень тренировок. "Я никогда не уходил из мира боевых искусств, я просто бросил формальные упражнения."

Актерскую карьеру Тагава начал в тридцать шесть лет в массовке в "Большом переполохе в Маленьком Китае". Следующий фильм "Вооруженный ответ" не привнес ничего нового, но за ним последовала большая роль в "Последнем императоре". Тагава попал в струю в тот момент, когда Голливуд искал плохих ребят среди людей с азиатской внешностью. Драматические черты лица, актерская харизма и годы тренировок в боевых искусствах - Тагава поставил на кон и выиграл. Он быстро становится одним из узнаваемых лиц в Голливуде. В "Восходящем солнце" его вкрадчивый Эдди Сакамура удачно сочетался с героями Шона Коннери и Уэсли Снайпса, а роль колдуна Шан Суна в "Смертельной битве" сделала из него культовую фигуру.

"Меня часто спрашивали, если я так верю в мир и созидание, что же я снимаюсь в фильмах о насилии. Люди не видят разницы. Я верю, что есть много путей изменить ход событий. Один из них - не иметь дела с подобными фильмами и ролями. Я глубоко уважаю людей, сделавших этот выбор, и во мне нет такого презрение, которое они питают ко мне. Но прежде, чем отказаться от какого-либо пути, я должен был испытать его. Я сыграл самого плохого из всех самых плохих злодеев. Я свободен." Можно лишь краем глаза глянуть на Тагаву в действии, чтобы понять, что когда дело доходит до боевых искусств, то он знает, что делать. Может он и не рисуется, как некоторые целлулоидные черные пояса, но когда начинается бой, этот актер перестает играть.