За протекшие годы центр еврейской философии переместился в христианскую Испанию, где благодаря переводам трудов Аристотеля на иврит его система вызвала значительный интерес в среде еврейских интеллектуалов. В такой обстановке Хисдай Крескас из Барселоны (1340-1410)решился выступить против Аристотеля, влияние которого грозило стереть многие отличительные черты еврейского вероучения. Крескас написал для этого книгу 'Свет Превечного", в которой он ополчился на Аристотеля и, как следствие, выступил против философии Маймонида. С помощью цепи аналитических доказательств он обосновал возможность существования бесконечного причинного ряда и тем самым подорвал фундамент из двадцати шести принципов, на которых Маймонид построил свое доказательство бытия Бога.

Крескас рассчитывал таким образом опорочить непогрешимую якобы репутацию Аристотеля и поколебать его авторитет как верного ориентира на путях познания истины.

Для доказательства существования Бога Крескас вновь обратился к идее необходимого бытия, которой, как мы видели, придерживались Ибн-Дауд и Маймонид. Истинность этой теории не зависит от того, признается причинный ряд конечным или бесконечным, так как даже бесконечная вселенная обладает всего лишь 'возможностью" бытия и требует поэтому в качестве своего основания Сущего, Чье бытие необходимо.

Мир, обладающий всего лишь возможным существованием, не может уже быть естественной необходимостью причины и следствия; он - продукт воли Бога. Важнейший атрибут Божественной воли - любовь, Творение - условное средство, с помощью которого Бог излучает Свою Любовь, создавая весь мир. Принимая любовь как решающий импульс к творению, Крескас приходит, как ни странно, к интересным выводам о творении, Creatio ex nihilo значит для него только то, что мир обязан своим существованием воле Бога. Но Божественная воля хотя и свободна творить, поскольку проистекает от Самого Бога и не подвержена никаким влияниям извне, коренится, однако, в самой Природе Бога, который должен желать реализовать добро и творить. Крескас, таким образом, находит возможность приспособить внутри иудаизма и аристотелевскую концепцию универсума - огромного мира, где все витает и ничто не организовано, при условии, что универсум понимается не в духе Аристотеля как продукт естественной необходимости, лишенной волевого начала, но как необходимость, определяемая превечной волей Бога.

Однако от этого вывода Крескас тут же отказывается, полагая его всего лишь 'допущением', и в заключение утверждает что, в конце концов, совершенная истина такова, какой она до нас дошла по традиции; традиция же утверждает, что Б-г создал мир и дал ему начало в определенный момент времени, как сказано об этом в первых главах Книги 'Берейшит'. В то же время Крескас пытается примирить свое философское 'допущение' с учением Книги Берейшит, первой книги Торы, прибегая к идее стоиков, уже встречающейся в Талмуде. Согласно этому представлению универсум есть непрерывный ряд миров, каждый из которых вступает в бытие после разрушения предшествующего мира. В свете этой теории Творение можно рассматривать как извечное и необходимое Б-жественное созидание, хотя наш мир, описанный в Торе, и возник в определенный момент времени.

Концепция Крескаса о творении как о необходимом акте Божественной Любви противоположна взгляду Маймонида, возвеличивающего интеллектуальное познание Бога и видящего в нем высочайшую цель человеческой жизни. Во всех своих концепциях о Боге, об отношении к Нему человека, о блаженном бессмертном существовании Крескас подчеркивает как важнейший момент скорее волю и чувства, чем разум и холодный рассудок. Общение с Богом в этой жизни и в мире будущем создается и достигается, согласно Крескасу, не через знание, а через действенную любовь к Богу, которая выражается в соблюдении религиозных заповедей и нравственном поведении.