Курган был невысок, и никто не ждал от него особых "откровений". Погребения эпохи бронзы, сарматские погребения, в крайнем случае - захоронения средневековых кочевников. Здесь, в Донской лесостепи, подобных курганов сотни. Но после снятия насыпи, при зачистке материковой глины, открылась картина совершенно нежданная: вместо темных, строго оконтуренных пятен от погребения (курган располагался в зоне Второго Власовского могильника) археологи увидели подземный лабиринт ветвистых, взаимопереплетающихся ходов с ровными полами и прямыми стенками. Чем дальше шли раскопки, тем определеннее просматривалась планиграфическая система ходов. Искусственное происхождение лабиринта подтверждали вертикальные колодцы. Участница экспедиции, студентка пятого курса Воронежского университета Ирина Писарева, при росте метр сорок восемь сантиметров и весе сорок два килограмма могла передвигаться по этим ходам только ползком. Позднее была создана модель человека, который мог прокладывать такие подземные ходы. Вот его габариты: рост - до восьмидесяти сантиметров, вес - около двадцати пяти килограммов.

Для освещения древними землекопами использовались факелы, на что указывают многочисленные вкрапления угольков на полу ходов.

Все лазы сходились к центру, к обширной прямоугольной яме. Посреди ямы обнаружена глубокая столбовая ямка, наполненная щебнем. По профилю насыпи удалось проследить, что яма представляла собой остатки конструкции с земляным купольным сводом, в центре которого располагался некий каменный или деревянный объект, возможно, идол. Дальнейшие раскопки показали, что идолу приносились жертвы - глубже был обнаружен скелет человека практически обыкновенных размеров (рост сто шестьдесят сантиметров), у которого в теменной области черепа определялось треугольное отверстие с гладкими краями - признак того, что со времени нанесения раны прошло несколько месяцев, прежде чем человек умер. По периферии лабиринта также обнаружены многочисленные жертвенники, где располагались останки животных, преимущественно головы лошадей. На одной из голов находились прекрасно сохранившиеся железные удила, относящиеся к VIII веку кашей эры.

По существующим представлениям, в то время никаких подземных капищ не было и быть не могло: пантеон славян, тюрков, угрофиннов и алано-болгар, населявших в те времена бассейн Дона, достаточно известен. Но оно есть, это капище! Имеется несколько предположений. Возможно, его создали буртасы, таинственный народ, описанный арабскими географами времен Синдбада. Или же на Дону существовала раса карликов?

Подземное Власовское капище открыто около двадцати лет назад, но дальнейшего развития раскопки не получили. Нет средств. Зато студенты, ставшие кто преподавателем, кто предпринимателем, сохранили живость ума и желание в буквальном смысле докопаться до истины. Один из них, Николай Прохоров, не раз приезжал на место летней практики и видел, как время и вандалы расправляются с бесценным памятником истории. У Прохорова была своя теория - капище построили дети! Построили в подражание взрослым, и где-то неподалеку существует капище взрослых.

Прохоров исходил из того, что подлинный храм не должен находиться слишком близко, но и не очень далеко от храма-модели. В соответствующем ведомстве он достал фотографии интересующего района с воздуха и из космоса, сверху, как известно, видно гораздо лучше, чем непосредственно с земли. Он передал фотографии эксперту, который в указанном радиусе выявил три "полых холма" - места, где вероятность подземных сооружений была максимальной.

В экспедицию Прохоров позвал бывших однокурсников, с которыми учился двадцать лет назад в университете. 6 июля 2001 года исследователи прибыли в район раскопок. Первое указанное место с земли представлялось небольшой возвышенностью, расположенной в лесном массиве. До ближайшей деревни, Больших Сопельцов, было около девяти километров, и археологи поставили палаточный лагерь. В тот же день Прохоров отправился в деревню подрядить чернорабочих, но вернулся ни с чем. Несмотря на то, что живых денег в деревне почти не видели, селяне, прослышав, что городские надумали разрыть холм в лесу, от работы отказались категорически. Более того, они настойчиво отговаривали Прохорова от этой затеи, утверждая, что в лесу нечисто и лучше бы искать древности в другом месте. Вот в Каменную степь они "со всею охотой" пойдут, а там, в степи, и золота видимо-невидимо, и древностей, и климат целебный, и место они подскажут, а в лесу плохо. Неудача не смутила Прохорова, напротив. В студенческое время он писал курсовую работу о связи суеверий с реальностью и знал, что за дымом порой скрывается низкий, но очень злой огонь. Вероятно, когда-то в прошлом лес был запретным местом, и память об этом продолжала жить на селе.

Рабочих он наймет позже, в деревне подальше, а пока он решил провести разведку объекта. Вдруг это какой-нибудь секретный командный пункт времен Великой Отечественной?

Металло-искатели железа не зафиксировали. Это важно - проверить, нет ли в земле мин, земля воронежская минами богата и обильна. Собственно раскопки было решено начать следующим утром.

Наутро в своей постели Прохоров обнаружил конскую голову. Она лежала рядом с надувной подушкой. Судя по всему, еще вчера голова эта была на шее лошади. Дежурный по лагерю ничего подозрительного ночью не видел. Да и сам Прохоров, обычно спавший очень чутко, не слышал ничего. Полог и стенки палатки остались неповрежденными. Другая загадка - разрядились аккумуляторы "Нивы" и грузовичка "УАЗ", а также батарейки в фонариках, транзисторном приемнике, сотовом телефоне и всех электронных часах.

К чести Прохорова, он не стал упорствовать. Лагерь свернули, завели уазик старым дедовским методом -"кривым ключом", подцепили тросом "Ниву" и отправились назад, в город. Отступить вовремя - сохранить силы на будущее.

В шесть часов вечера они въехали в Воронеж. А ночью пятеро из семи участников неудавшейся экспедиции оказались в токсикологическом отделении больницы с признаками сильнейшего отравления. Реанимационные мероприятия спасли жизнь двоим - Прохорову и Ирине Писаревой. Трое остальных скончались. Еще двое умерли дома, так как жили в квартирах без телефонов и без соседей, и вызвать "скорую" было просто некому. Причиной смерти посчитали отравление грибами, хотя Прохоров был совершенно уверен, что никаких грибов ни он, ни кто другой не ел. Однако разубеждать медиков не стал.

Прохоров считает, что холм в лесу действительно был тайным храмом. И, очень вероятно, храм этот действует по настоящее время. То, что случилось с ним и с его товарищами, - ответное действие жрецов на вторжение экспедиции.

Прохоров готовится предпринять новую попытку, но уже совсем другими силами и с другими средствами.