Середина 80-х ознаменовалась бурным распространением различных видов восточных единоборств на территории нашей страны. Секции, клубы, школы одни за другими стремились удовлетворить растущий интерес публики. Периодические издания публиковали обширные статьи и краткие очерки, посвященные истории и теории боевых искусств. Предлагались и систематические циклы публикаций с описанием движений различных стилей и видов единоборств. Казалось, все благоприятствовало тому, чтобы боевые искусства получили мощный толчок к развитию во всем своем многообразии.

Однако прошло пару лет, и бурный энтузиазм многих любителей единоборств сменился глубоким разочарованием. Различные публикации, телепередачи, кино-, видеофильмы рекламировали великолепные достижения знаменитых мастеров, в то время как техника доморощенных тренеров поражала необыкновенным убожеством и несовершенством. Часто за "солидными" высказываниями о глубоком внутреннем смысле и достижении новых горизонтов сознания через овладение боевыми искусствами, скрывалось полное незнание сути излагаемого предмета, желание утвердиться в качестве всезнающих и авторитетных специалистов в никем не регламентируемой области. Проблема эта не нова и характерна, практически, для любой сферы деятельности в начале ее развития. Но, так или иначе, многие боевые искусства были дискредитированы в глазах общественности. Возникло представление о недееспособности, оторванности от реальных условий и неприспособленности многих систем единоборств к жестким меркам рукопашного боя. В результате к тому моменту, как появились действительно высококвалифицированные отечественные знатоки восточных единоборств, в среде любителей и специалистов физкультуры и спорта распространилось мнение о строго коммерческой направленности занятий в секциях боевых искусств и профессиональной некомпетентности большинства инструкторов и тренеров. Ушу, как и другие виды единоборств, немало пострадало от подобных взглядов и до сих пор остается окутанным ореолом таинственности, неоправданного мистицизма, вызванного обилием, но никак не обоснованностью и объективностью имеющейся информации. Поэтому представляется целесообразным разъяснить хотя бы некоторые, наиболее распространенные вопросы, касающиеся ушу как уникального и самобытного явления китайской культуры.

Прежде чем начать разговор о сути и содержании ушу, разберемся в терминах "ушу" и "кунгфу". Долгое время под влиянием публикаций, переведенных с западных языков, а также ряда кино-, видеофильмов, в среде любителей восточных единоборств бытовал термин "кунгфу". Он применялся для обозначения всего спектра китайских боевых искусств. К слову заметить, был столь популярен, что даже в Гонконге и некоторых странах Юго-Восточной Азии появились объявления о школах, в которых преподается "настоящее китайское кунгфу". Подобные плакаты-объявления были рассчитаны, главным образом, на не особо просвещенных в этой области, не в меру доверчивых западных энтузиастов боевых искусств.

На Востоке бытует мнение, что обмануть европейца не является зазорным. Белые хотят изучать кунгфу и платят за это деньги - хорошо, их научат и заверят при этом в строгой сакральности и истинности полученных знаний. Выдадут красочное удостоверение или сертификат с непонятными, но красивыми иероглифами, присвоят мастерскую степень, подтвержденную вручением пояса любой расцветки, вплоть до серо-буро-малиновой. Но вернемся к истории возникновения термина "кунгфу". В последнее время в ряде публикаций уже неоднократно указывалось, что слово "кунгфу" возникло как искаженная транскрипция китайского термина "гунфу". Его содержание в родном языке довольно объемно и трудно поддается адекватному переводу. Первоначально слово употреблялось в значении "время" или " долгая работа, выполненная с истинным мастерством", "драгоценное, с умом проведенное время".

В VII в. термином "гунфу" в летописях стали обозначать успех правителя, мудреца или другого достойного человека, плоды деятельности которого пошли на пользу общества. В XII веке в китайской философии "гунфу" обозначает высший этап совершенства при занятиях медитацией. И только в XVII в. слово стало общим названием боевых искусств и получило распространение в среде тайных обществ и религиозных сект, типа Байляньцзяо ("Белый лотос"). В конце XIX - начале XX века особо широкое распространение получили термины "уи" ("воинское искусство") и "гошу" ("национальное искусство"), а термин "гунфу" использовался в среде знатоков боевых искусств в значении "прилежание", "глубокое постижение", "истинное мастерство" для обозначения степени проникновения во внутреннее содержание воинского искусства. "Ушу" ("боевое искусство" или "боевая техника") долгое время оставался синонимом военной науки в целом, включавшей в себя фортификацию, стратегию, тактику, умение управлять и маневрировать войсками и т.д. Только после реформы 1953 года слово "ушу" заменило общий и расплывчатый термин "гошу" и стало общепризнанным в среде китайских специалистов боевых искусств.

Что касается написания и транскрибирования китайских наименований, то этой проблеме также уделяли немало внимания на страницах различных публикаций. Так признанный отечественный авторитет в области ушу востоковед А.А. Маслов (знакомый широкой публике благодаря участию в цикле телепередач, посвященных этому боевому направлению, в рубрике "Вокруг света", "Клуба путешественников") в ряде статей указывает на необходимость строгого соблюдения единых лингвистических норм при транскрибировании китайских терминов. В частности "ушу" надлежит писать одним словом без дефиса. Аналогичные проблемы возникают при написании китайских терминов "Тайцзи" (часто заменяемое на "тайчи"), "ци" ("чи", и подобные "перлы"), "багуа" ("па куа", имеющее в китайском языке вообще неприличное звучание), "цайлифоцюань" (широко известный благодаря ряду публикаций в журнале "Техника молодежи" как "чой-ли-фут"), "хунцзяцюань" (знакомый многим в гуаньдунском варианте транскрипции "хун-гар"), "чанцюань" ("чань" - направление буддизма, не имеющее к стилю "длинный кулак" никакого отношения) и т.д. Таким образом, можно сказать, что постичь "гунфу" ("истинное мастерство") можно и в работе повара, врача и даже дворника. Следовательно, нельзя использовать термин "гунфу" отдельно для обозначения занятий боевыми искусствами. Уже по написанию термина "ушу" в объявлении о наборе в секцию можно судить о том, насколько специалист, ведущий занятия, ознакомлен со сложившейся традицией боевых искусств.