Как видим, расхождение в этом пункте и с древневедийской, и с более поздней традицией Бхагавадгиты - и разительное! Да и не только в индийских - в любых религиозных традициях немыслимо такое отношение к Первоучителю, какое можно наблюдать в буддизме (В.Л.Лысенко приводит здесь в качестве характерного примера дзен-буддистов, призывавших вообще 'отбросить Будду как грязное тряпье')[25]. Столь же показательны различия в отношении к канонической литературе в буддизме и у представителей других религий.

Автор отмечает фактическое отсутствие в буддизме, в отличие от христианства и ислама, единого и общепризнанного канона. В буддизме не существовало четко обозначенных различии между канонической и неканонической литературой, что, в свою очередь, не позволяло разграничить 'ортодоксию' и 'гетеродоксию'.

Для теоретических контактов между отдельными буддийскими школами было характерно не столько соперничество и враждебность, сколько то,что П.Хакер назвал 'инклюзивизмом', т.е. стремлением включить в свое учение все, что признавалось ценным и полезным из идейного арсенала оппонентов. Кроме того, в буддийской литературе не выделяется какой-либоодин такой текст, 'знакомство с которым имело бы столь же огромное религиозное и моральное значение для верующих буддистов, как знакомство с Библией для христиан или с Кораном для мусульман'[26].

Поскольку устами Будды говорил не Всевышний, а обычный человек, и говорил так, как обычно говорят все люди, т.е. в зависимости от конкретной ситуации общения, умственных способностей и мотивации собеседников, то не было оснований какой-либо текст считать более сакральным, чем другой, содержащий 'полную Истину' в отличие от других. Все, что говорил Будда, относилось прежде всего к Дхарме, но при этом понятие Дхармы и то, что было сказано Буддой (буддха вачана), полностью не совпадали[27].

Если считать рассмотренное выше отношение к первоучителю и канонической литературе отношением религиозным, то следует признать, что мы тогда имеем дело с религией, не похожей ни на одну издо сих пор известных науке. И следует приложить много стараний и труда для того, чтобы объяснить: как такая религия могла возникнуть и существовать, исполняя свои религиозные функции. Если же согласиться с тем, что все вышеприведенное гораздо больше напоминает нам характеристики и взаимоотношения обычные для философских направлений, то тогда подобные вопросы не возникают, а если и возникают , то не такие недоуменные.

Да, эта философия не совсем такая к какой мы привыкли, она плохо укладывается в некий общий стандарт, но все же она содержит все основные признаки философского учения. Бесспорная заслуга обсуждаемой здесь работы В.Г.Лысенко заключается в том, что она очень убедительно, опираясь на первоисточники, демонстрирует нам присутствие философии в буддизме ужес 'самого начала'.

Нельзя не отметить очень существенный, много проясняющий в судьбебуддизма вывод автора о том, что 'мифология и ритуал развиваются в буддизме в обратном порядке по отношению к формированию философских представлений'[28], хотя, на наш взгляд, посылка, из которой он был сделан, не совсем верно была сформулирована. Согласно логике рассуждений В.Г.Лысенко, 'за буддийской философией не стояла многовековая ичрезвычайно авторитетная религиозная и мифопоэтическая традиция, выработавшая особую систему мышления, образа жизни и ритуала, каковой была традиция Вед, поэтому-то для буддийской философии и не актуальна'проблема мифа (имеется в виду, конечно, ведийский миф. - С.Л.) и логоса или гносиса и дискурса'[29].

Это, наверное, слишком категорично сказано. Происхождение большей части понятийного аппарата философского буддизма совершенно необъяснимо вне связи с традицией Вед и Упанишад. Образ жизни ранних буддистов мало чем отличался от образа жизни представителей других шраманско-брахманских течений. Во всяком случае, можно сказать с уверенностью - он не воспринимался современниками как нечто чуждое, иноземное, непонятное.Отношение к ведийскому мифу и ритуалу в буддизме действительно достаточно сложное. Но ведь и не в одном только буддизме. Просто время было такое, когда старая сотериология не устраивала буквально никого, анакопленные веками знания и 'критическая масса' сомнений в истинности староведийских взглядов не могли не 'сдетонировать', взорвавшись многообразием новых мировоззренческих систем, подходов, направлений 'шраманского'периода.