В целом считалось плохой приметой, если при подготовке покойного к захоронению его глаза оказывались все еще открыты. Мертвец высматривает, кого бы взять с собой в могилу. До недавнего времени было принято класть на глаза только что умершему монеты, каковой обычай многие объясняют желанием не позволить ему так зловеще глядеть, но возможно, что он связан с древним верованием, что покойного надо обеспечить деньгами, чтобы он мог заплатить за перевоз в мир иной (см. ЗАХОРОНЕНИЕ С ВЕЩАМИ). Подобным же образом еще одну смерть в недалеком будущем предвещал "гибкий труп", то есть такой, что коченел не так быстро, как обычно.

В некоторых областях считалось необходимым связывать ноги покойника веревкой или шерстяной нитью. Если этого не сделать, дух может вернуться или, хуже того, какой-нибудь чужой дух может вселиться в тело и использовать его для своих надобностей. Р. Хинли рассказывает любопытную историю о том, как в Крофте, графство Линкольншир, забыли об этой предосторожности. Спустя примерно две недели после похорон мертвец вернулся в дом в облике большой жабы, которая уселась в его любимое кресло, после чего удалить ее никак не удавалось. Одну навещавшую дом даму попросили связать жабе задние лапы и положить ее под старую яблоню в саду. Никто из членов семьи покойного на это не решался, а даму сочли подходящей для этого дела, потому что покойный был к ней расположен, и оставалась надежда, что он выслушает ее объяснения, что, мол, его время прошло, а настало время живых, и ему не следует больше приходить и бродить тут, и нарушать покой, и все такое прочее. Завязывать лапы дама отказалась, а самое жабу вынесла в сад под яблоню. Похоже, что это удовлетворило дух, ибо жаба больше не возвращалась.

Одежду, в которой мертвеца хоронили, нередко заготавливали за много лет вперед. Хотя все, что связано со смертью, считалось крайне нехорошим, простое принятие непреложного и неизбежного факта заставляло многих людей в прошлом заготавливать себе похоронные одежды задолго до старости. Саван, колпак и чулки тщательно шились и вязались, нередко еще в молодом возрасте, пересыпались лавандой и укладывались на хранение в специальные сундуки или ящики. В Нортумдерленде их как само собой разумеющееся включали в приданое. Таким образом обеспечивали то, что когда смерть приходила, она заставала свою жертву в готовности, и у тех, кто провожал ее в последний путь, все необходимое Оказывалось под рукой. Под этим, может быть, лежала вера, или хотя бы надежда, что то, к чему с таким старанием приготовились, может самим фактом приготовления быть как-то отменено или отсрочено.

В северной Англии хорошей приметой было хоронить в льняном саване - идея, восходящая, вероятно, к тем временам, когда так хоронили только богатых и решительных людей. Лен был обычным материалом для саванов до 1666 года, когда Парламент принял закон, запретивший использовать для савана или для обивки гроба что-либо иное, как только шерсть. Этот закон, который не отменили до самого 1814 года, был крайне непопулярен, и его так часто нарушали, что пришлось его даже усилить поправками в 1678 и потом снова в 1680 годах. Многие семьи, которые были достаточно богаты, чтобы это себе позволить, предпочитали использовать лен для похорон своих близких и потом платить штраф в пять фунтов стерлингов, установленный для каждого случая нарушения. Во многих церковных книгах записаны такие платежи в течение многих лет, пока закон был в силе. Те же, что не могли себе позволить такие штрафы, иногда нарушали закон тем, что вовсе не заворачивали покойного в саван, а просто покрывали труп пахучими цветами или даже сеном.

Саван был, конечно, самым распространенным похоронным одеянием, но иногда бывали и другие одежды, как правило, белые, у женщин самым естественным выбором была и остается белая ночная рубашка. Умерших вскоре после свадьбы невест часто хоронили в свадебном платье. Точно так же младенцев, умерших в течение месяца после крещения, хоронили в крещальных одеждах, чтобы отметить, что ребенок крещен. Тех, кто обычно носил особые одежды, хоронили и хоронят в них. Монахов и монахинь хоронят в рясах, военных - в форме. Цыган обычно выряжают в нарядные одежды, и так же все чаще поступают те, кому претят мрачные ассоциации, вызываемые саваном. В 1938 году в оксфордской больнице умерла девочка, и ее мать принесла лучшую одежду, включая новое, только что купленное пальто. Он просила старшую сестру корпуса, чтобы девочку хоронили в этих вещах, и особенно настаивала на пальто - "чтобы ей было тепло".

Когда покойник был полностью облачен, его укладывали в гроб ногами к восходящему солнцу, параллельно общепринятому направлению могил (см. МОГИЛА). Перед тем как заколачивать гроб, все застежки на саване должны были быть расстегнуты, узлы развязаны, завязки разрезаны (обычно, хотя и не всегда, включая те, которыми связывали ноги), все булавки вынуты. Если этого не сделать, то считалось, что в Судный день мертвому будет неудобно воскресать.